Впервые, кажется, по-настоящему поняла китайское проклятие-пожелание жить в эпоху больших перемен. Вот этот шторм, ты всё ждёшь, пока он утихнет, а жизнь только набирает обороты, нагнетает волны, будто пытается отогнать тебя от ненужного тебе берега - даже угрожая разбить о скалы вовсе. Потому что оно, видимо, стоит того.
О, эти дни вокруг Самайна - прозрачные, ломкие и ясные; тревожные, как карета скорой помощи у подъезда. Убираешь волосы от лица, слушаешь медленный женский блюз вроде Кристы Бэлл, надеваешь серебро, носишь в кармане морион - и как-то вдруг перестаёшь себе врать.
Вот так берёшь - и перестаёшь.
Оставаться было ошибкой. Цепляться за жизнь, которой не хочется - было катастрофической ошибкой: то и те, кого не хочется , оставаясь в жизни, делают тебя кем-то другим, и взгляд этого другого из зеркала каким-нибудь томным ноябрьским вечером не понравится тебе настолько, что ты полночи проведёшь без сна, гадая, где и в чём ошибся, а ещё полночи, прямо во сне - чего время зря терять - будешь составлять планы побега.
Из этой вот напускной благости. Когда идёшь домой под Stayin' Alive вечером пятницы, под светом фонарей, в кармане - начатая пачка M&M's, и ты делишь её с увязавшейся за тобой рыжей бродячей собакой; и твой дом постоянно кому-то приют, с запасом печенья и травяного ликёра в чай; и твоё плечо, вроде, никого пока не подводило.
Кроме тебя самой.
Какой же это было ошибкой. Какой удивительной, знаковой, стоящей всего на свете ошибкой.
Пока - у меня есть новая книжка про сэра Макса, как всегда - навылет и с первых строк - напоминающая, что есть смысл. Есть длинные скайповые переговоры с далёкими близкими. Есть собственные мрачноватые сказки в голове, чёрный кофе и Твин Пикс.
Этого вполне достаточно, чтобы дожить до Йоля - и даже решить, чего ради именно выживаешь.
Мне всё-таки удивительно везёт даже в ошибках.