А я что? Всё ещё здесь, не считаю ни шагов, ни вдохов, катастрофически не успеваю разговаривать хотя бы с собой о том, чем живу. А хочется сохранить побольше этих цветных осколков, этих летучих минут: как выскальзывает из рук весло, как ладони потом пахнут алюминием и водой, как грустно и здорово каждый раз возвращаться домой. Со всеми этими переездами стало кристально ясно, насколько я сама себе дом. Весь этот нехитрый уют, бумажные журавлики, чай с травами - дом-призрак, вырастающий вокруг меня сам по себе везде, где я есть хоть сколько-нибудь долго.
Время птиц, ветра в распахнутое окно и перемен столь долгожданных, сколь и болезненных. В мае, как и в ноябре, в какой-то момент остаёшься один на один с собой, измученный приступами жажды тепла, останавливаешься на открытом ветру. И замираешь на вдохе, чувствуя, что этого голодного, тянущего чувства в груди больше нет. Как оно просто перестало быть, как точка равновесия внутри нашлась сама по себе, так естественно, будто была всегда.
И ты готов к километрам впереди, и от твоего бесшабашного, злого веселья поднимается ветер.
И горизонт кристально чист.